Я уже писал о проблемах, которые сверхурочные создают для организаций и экономики. Забавно, но реакция была немного как бы сказать... demented… «нытье технаря». Ну, да, стал бы я писать пост, чтобы поныть вслух перед аудиторией, которая спит и видит, чтобы сказать что-нибудь язвительное вроде как процитировано выше.
Мое мнение, которое я пытаюсь выразить здесь «сверхурочные в индустрии ПО – зло», причем не только для программистов – кто бы сомневался в этом, это зло для компании, индустрии и экономики в целом.
Если этот уровень рассмотрения вас не устраивает – вы попали не туда. Не доставайте меня тупыми комментариями, что нам за это платят больше, или что если это меня не устраивает, я могу заняться чем-нибудь другим. Вы тоже можете заняться чем-нибудь другим, и лучше бы занялись.
Итак, для тех, кого интересует экономика сверхурочных. Чтобы обьяснить сегодняшнюю мысль, как влияют сверхурочные на экономику производства ПО, мне придется начать с очень отдаленной темы – цены на нефть и эластичности рынков.
Эластичность рынков
В классической экономике рынки имеют свойство эластичности. Эластичность рынка означает, что увеличение спроса приводит к увеличению предложения. Хороший пример эластичного рынка – услуги, например, рестораный сервис. Появляется спрос – открываются новые рестораны, поскольку единственный критичиский ресурс – люди, а недостатка в людях, желающих заработать, обычно нет. Экстремальный пример рынка совершенно неэластичного – аукцион картины какого-нибудь знаменитого художника. Независимо от того, сколь высок спрос на эту картину, появление второй точно такой же картины того же самого художника мягко говоря маловероятно.
Эластичные рынки реагируют на повышение спроса незначительным повышением цен, которое достаточно для привлечения инвестиций и расширения рынка, а стало быть и предложения на рыне. Неэластичные рыки реагируют только одним способом – повышением цен до уровня, когда спрос сходит на ноль.
Цена последнего галлона
Рынок нефти в этом плане устроен очень занятно. В мире уже пробурено некоторое количество скважин, из которых хлещет халява – нефть. Эти уже пробуренные скважины определяют доступный размер эластичного рынка нефти. Пока где-то в мире из скважины хлещет нефть, которую никто не купил, вы можете выйти на этотcommodity рынок и купить ее без особого влияния на цену нефти.
Как только последний галлон, который и так вытек из уже пробуреных скважин, продан, следующий галлон стоит значительно дороже. «Значительно» означает ОЧЕНЬ дороже. Ради него нужно проводить геологическую разведку, бурить новые скважины и т.д. Пока что звучит осмысленно, правда?
А дальше начинается самое интресное. В тот момент, когда начинают пытаться купить тот галлон, скважина которого еще не пробурена, цена нефти вообще резко растет. Это называется «ценой последнего галлона» - цена нефти в пределах эластичности рынка меняется очень слабо, как только эластичность рынка исчерпана, она начинает резко расти. По сути, цена последнего галлона определяет цену нефти на мировых рынках.
Это очень важный момент. Как только кто-то захотел купить этот «последний галлон», то есть первый, ради которого придется бурить новые скважины, цена всех других галлонов из уже пробуренных скважин тоже вырастает. Постарайтесь это понять, прежде чем читать дальше. А то мне опять придется чистить глупости в комментариях или публиковать их в назидание другим.
Цена часа программиста
А теперь попробуем приложить те же самые принципы к оплате программиста, как диктуется рынком. Для начала, а как же определяется цена труда? Ответ на данный вопрос был дан еще в девятнадцатом веке Адамом Смитом и Карлом Марксом. Цена труда в определенной индустрии/профессии определяется ценой воспроизовдства трудовых ресурсов. То есть, за человека определенной профессии нужно в среднем, подчеркиваю: в среднем, платить столько, чтобы он был способен содержать себя, иметь детей, вырастить их и дать им образование, чтобы когда он выйдет на пенсию или, что более вероятно в современном мире, умрет, они могли его заменить.
Кстати, у меня одно дите в колледже и второе планирует поступать на следующий год. Я вам скажу честно и уверенно: оплата труда программиста в Америке куда ниже, чем думал Адам Смит. Вот тут-то мы и приходим к «в среднем» (помните, я попросил это запомнить?)
«В среднем» означает, что хотя в среднем эта цена будем именно такой, но локально бизнесы могут «жульничать» и получать ту же самую работу подешевке. Самое популярное жульничество заключается в обворывывании будущих поколений. Нация может платить, например, программистам ниже уровня их воспроизводства, просто через некоторое время у нее не будет этих специалистов и ей придется занять «заднее сиденье» в автомобиле этой конкретной индустрии. Именно это произошло в очень многих областях науки и технологии СССР в результате перестройки. Нация была не готова платить за передовую науку, и теперь ее выбор – либо полностью зависеть от других стран, либо вкладывать огромные средства в ее восстановление и еще большие средства в правоохраниельные органы, чтобы предотвратить их разворовывание. Если в США будут платить программистам как платят мне (да-да, знаю, что при моей зарплате это звучит как выпендреж, но, увы... мое недовольство отдельно, экономические реалии – отдельно), то то же самое произойдет и с Америкой.
Второй способ жульничества заключается в импорте этих работников, чтобы компенсировать потери в результате низкой оплаты труда. В случае Америки и программистов, это выглядит примерно так: женщины в Индии и Китае рожают детей, отправляют их в местные университеты, там они – эти дети – стирают задницу до мозолей и становятся программистами, которых нанимают американские корпорации. При этом работодатели платят не цену детей в Америке, а значительно более низкую цену детей и их образования в Китае и Индии.
Кстати, возможно вас возмутило, что я не упомянул Россию наравне с Индией и Китаем. Увы, вопрос не ко мне, а к российским женщинам, которые по данным статистики (например, CIA fact book) не спешат рожать в том же темпе (а значит, так же дешево), что китайки и индийки. Да-да, я знаю, экономика – очень циничная наука. (Вздох...) В любом случае, будь Россия в этой картинке или нет, идея в том, чтобы вывести производство столь дорогого ресурса как профессионалы в более дешевые страны. Сами судите, хорошо это для экономики или нет. IMHO, outsouring production of smart educated people is probably the dumbest thing any nation can do... Извиняюсь за английский, не то чтобы у меня не хватило слов на русском, чтобы выразить эту мысль, но опубликовать эти слова здесь затруднительно по цензурным соображениям.
Цена последнего часа программиста
Пока программист счастливо (или не очень – кого это заботит?) сидит в Китае, Индии или России, сверхурочные работают. Почему? Потому что на свою, по их мерках великолепную зарплату, он оплачивает не только свое существование, но и нескольких других людей – жену, бабушек, дедушек, в некоторых случах братьев, сестер, других родственников, которые охотно возьмут на себя заботы о всяких мелких, но времяёмких проблемах по дому и хозяйству – хождение по магазинам, ремонт квартиры, машины, стояние в очередях, и т.п.
Теперь, предположим, он приехал в Штаты. Он еще стоит ровно по Адаму Смиту с учетом его происхождения в дешевой стране. И менеджер и компания еще могут ему заплатить по этой шкале, если они отпустят его с работы. Но – нет, хороший менеджер в современной корпоративной Америке жаден до халявы. Он смотрит свысока на своего нового подчиненного и тот – будучи воспитаным в очень-дешевой-стране – понимает, что восемь в часов в день – это для лузеров.
И он остается на девятый час. Заметьте, расширеная семья, которая брала на себя бытовые заботы осталась в Индии и Китае. А жена вынуждена тоже работать. Вот он отработал восьмой час. После девяти часов в день он уже не может прибраться в комнате, так что его зарплата за все девять часов включает либо уборку в доме, либо массированый вывоз хлама-мусора раз в полгода.
Затем он остается на десятый час. Теперь его зарплата за каждый – обратите внимание, не за последний, а за каждый час – включает то, что он теперь неспособен сделать – еда теперь доставляется из ресторана, а краны и туалеты чинит специальная служба. Отгадайте, кто за это платит? Ну, да, вроде бы о сам, но в конечном счете фирма, его нанявшая, поскольку это теперь «рыночная цена» программиста.
А потом подходит релиз, и наш китаец или индиец сидит в выходные. Отгадайте, как это влияет на зарпату программиста, которые теперь должен оплачивать приведение двора и лужайки в порядок, услуги садовника, дизайнера двора, чистильщиков ковров, уборщиков, ... Это звучит все «благородно», а по сути это все результат того самого overtime – сверхурочных.
И обратите внимание, что же в результате выходит? Выигрывает эта ... ну, не будем называть его грубо – менеджер, который заставил людей работать сверхурочно без оплаты. В конце концов, у него тоже не так много выбора, поскольку процессы, описанные в этой статье работают на уровне нации, а не отдельной компании. Проигрывает вся индустрия и нация, вынужденные платить куда большую зарплату, чем оно того стоит. И как вам это?
По сути мы имеем дело с тем же самым явлением, что и цена последнего галлона нефти. Дайте программистам дышать, и они сами будут стричь свои лужайки и прибирать свои задние дворы. Жмите их дальше, и это будут делать команды неквалифицированных, но многочисленных работников. И вы за это будете платить. Цена восьмого часа программиста непропорционально меньше чем цена девятого или десятого часа. И если вы неспособны контролировать свое общество, чтобы девятый, десятый, одиннадцатый или двенадцатый час не были использованы, то вы будете платить цену двенадцатого часа за все двенадцать часов – от первого до двенадцатого каждый день.
А теперь – я знаю, это буйная фантазия – но попытайтесь представить себя на месте CEO компании, где работает этот потогонный менеджер. Вам нравится идея платить значительно больше за час, чем это необходимо? Это то, что вы делаете. Именно потому, что многие люди считают сверхурочные в нашей индустрии нормой.
Enjoy! Ave!
from: eldar's blog
Сообщения
